Краткое содержание рассказа тургенева свидание. И.С.Тургенев "Свидание" (Из цикла "Записки охотника"). Сочинения по темам

Автор рассказа становится случайным свидетелем сцены прощания между крестьянской девушкой Акулиной и господским слугой Виктором, которого она уважительно зовёт по отчеству – Александровичем. Слуга ведёт себя с влюбленной в него девушкой по-хамски, строит из себя барина. Завтра он должен уехать в столицу, а там – за границу, где, конечно, всё такое, что Акулине и не снилось, по его мнению. Девушка страдает, жалеет о времени, потраченном на этого неблагодарного человека, этим вызывает сочувствие автора, который даже выдаёт своё присутствие. Автор подбирает забытые ей цветы, долго хранит их, жалея её и других девушек, обманутых внешностью и сказками низких людей.

Главная мысль

В рассказе показано настоящее, сильное и благородное чувство, направленное на недостойного человека, который не сумел им распорядиться, а смешал с грязью. Акулина ждала лишь одного доброго слова от бывшего друга, а тот красовался, но при этом боялся её искренних чувств.

Читать краткое содержание Тургенев Свидание

Начинается история с описания девушки. Охотник залюбовался ей – её красотой и здоровьем, гармоничностью. Простая девушка не выглядит простушкой. Видно, что она кого-то напряженно ждёт, перебирая собранные цветы. Всё ей слышатся шаги, голос… но нет того, кто ей стал дороже всех.

Наконец, появляется он. И автор сразу видит, что это недостойный человек. Писатель, показывая смазливую и франтоватую внешность незнакомца, сожалеет, что «такие» часто нравятся женщинам. Да и ведёт себя этот франт в наряде с барского плеча (с претензией на стиль) наплевательски. Видимо, он нарочно опоздал, он зевает, потягивается, жалуется на погоду, говорит манерно – «в нос». Понятно, что Акулину этот подлец обманул, считая её недостойной себя. Виктор ещё советует ей себя хорошо вести! В итоге, девушка разрыдалась. Пожав плечами, Виктор ушел, а писатель бросился утешить Акулину.

Картинка или рисунок Свидание

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Краткое содержание Последний дюйм (Отец и сын) Олдридж
Бен был хорошим летчиком и, налетав за свою жизнь много тысяч миль, он все еще испытывал удовольствие от полетов. Долгое время он проработал в Канаде, затем в Саудовской Аравии в нефтеэкспортной компании, которая вела разведку нефти по побережью Египта.
Краткое содержание Бунин Сны Чанга
Действие рассказа происходит в зимнее время года в Одессе. Шесть лет назад в такую же стужу на свет появился рыжий щенок, который получил кличку Чанг. Теперь его хозяин - старый капитан. Жизнь для животного видится не той, какой была несколько лет назад
Краткое содержание Линдгрен Расмус-бродяга
События повести происходят в Швеции в начале XX века. Главному герою – мальчику Русмусу девять лет. Он живёт в детском доме и, как и все дети, нуждается в любви и заботе, которых там ему очень не хватает. Расмус мечтает о богатых родителях.
Краткое содержание Повести о разорении Рязани Батыем
Повесть рассказывает о том, каким испытаниям подверглась Русская земля во время нашествия монголо-татарского ига. Этот по-настоящему страшный для Руси период начался в первой половине тринадцатого века.
Краткое содержание Жуковский Кубок
Как-то раз царь решил проверить преданность своих подданных, предложив своим рыцарям показать себя смельчаками и спрыгнуть с обрыва в пучину моря. Правитель сбросил с горы свой золотой кубок

Иван Сергеевич Тургенев

«Свидание»

Однажды осенью, в середине сентября, я сидел в берёзовой роще и любовался погожим днём. Незаметно для себя я заснул. Проснувшись, я увидел крестьянскую девушку, она сидела в 20-ти шагах от меня с пучком полевых цветов в руке, задумчиво опустив голову. Девушка была недурна собою. Её густые белокурые волосы пепельного оттенка придерживались узкой алой повязкой, надвинутой на белый лоб. Глаз она не поднимала, но я видел её тонкие, высокие брови и длинные влажные ресницы. На одной из её щёк блестел на солнце след слезы. Выражение её лица было кроткое, простое и грустное, полное детского недоумения перед этой грустью.

Она кого-то ждала. В лесу что-то хрустнуло, и в тени блеснули её глаза, большие, светлые и пугливые, как у лани. Вдали послышались шаги, и на поляну вышел молодой человек, которого девушка встретила, трепеща от радости. По всем признакам, это был избалованный камердинер богатого барина. Его одежда изобличала притязание на вкус и щёгольскую небрежность. Его красные и кривые пальцы были украшены серебряными и золотыми кольцами с незабудками из бирюзы. Лицо его, румяное, свежее и нахальное, принадлежало к числу тех лиц, которые очень часто нравятся женщинам. Он нестерпимо кривлялся, пытаясь придать своему глуповатому лицу презрительное и скучающее выражение.

Я подслушал их разговор. Это было последнее свидание Виктора Александровича с Акулиной — завтра его барин уезжал на службу в Петербург. Акулина подарила ему букетик голубых васильков. Виктор с задумчивой важностью вертел цветы в пальцах, а Акулина смотрела на него с благоговейной покорностью и любовью. На его лице сквозь притворное равнодушие проглядывало пресыщенное самолюбие.

Вскоре Виктор собрался уходить. Акулина начала плакать. Она боялась, что её выдадут за немилого. Виктора раздражали её слёзы. Он заявил, что не может на ней жениться. При этом он всячески подчёркивал, что она не образованная, и поэтому недостойна его. Девушка хотела услышать от любимого на прощание ласковое словечко, но так его и не дождалась. Она упала лицом в траву и горько заплакала. Виктор постоял над нею, досадливо пожал плечами и ушёл.

Она вскочила, чтобы бежать за ним, но у неё подкосились ноги и она упала на колени. Я не выдержал и бросился к ней. Увидев меня, она слабо вскрикнула и убежала, оставив разбросанные цветы на земле. Я вернулся домой, но образ бедной Акулины долго не выходил у меня из головы. Её васильки до сих пор хранятся у меня. Пересказала Юлия Песковая

В этом рассказе в лесу происходит прощальная встреча двух молодых людей. И по совпадению, в это же время рядом с местом их встречи спит охотник и проснувшись, становится невольным свидетелем.

Проснувшись, он видит, как под деревом печально сидит молодая крестьянская девушка, безвольно уронив руки на колени. На её голове венок из цветов. Она кого-то ждет, вздыхая и неторопливо перебирает цветы в букете и роняет текущие по щеке блестящие хрусталем слезинки. Девушка вдруг встрепенулась, увидев силуэт мужчины, мелькнувший в чаще. Тот, увидев девушку, неуверенно подошел и, казалось, смущенно сел рядом.

Судя по его развязанному и надменному поведению, проявляющемуся в безразличном зевании, беспечностью, и в общем равнодушии к назначенному свиданию, о котором он чуть не забыл, это самоуверенный и невоспитанный человек. Услышав слова об отъезде мужчины, девушка начинает горько плакать, а он пытается уйти.

Акулина дарит ему букет, Виктор берет и небрежно вертит в руках. Из его уст не слышится ни одного нежного слова. Ему нечего сказать девушке, считая это чуть ли не унизительным для себя. Она его просит немного обождать. Но он непреклонен и заявляет, что уже давно простился с ней. Акулина разрыдалась, уткнувшись в траву. Она больше не в силах была сдерживать скопившееся горе. Виктор безразлично смотрел на девушку, а затем быстро встал и ушел.

Акулина - молодая, красивая крестьянская девушка с белокурыми волосами, светлым лбом, длинными ресницами и высокими тонкими бровями. А Виктор - избалованный жизнью камердинер, с румяным и свежим лицом, с отчетливо проявляющимся нахальством. Ему присущи прищуривание своих узких глаз, вымученная и брезгливая зевота.

Это произведение содержит глубокие лирические нотки, создающие легкий и прекрасный образ красивой крестьянской девушки, бессовестно обманутой молодым проходимцем.

Записки охотника: Свидание

Березовая роща. Середина сентября. "С самого утра перепадал легкий дождик, сменяемый по временам теплым солнечным сияньем; была непостоянная погода. Небо то все заволакивалось рыхлыми белыми облаками, то вдруг местами расчищалось на мгновенье, и тогда из-за раздвинутых туч показывалась лазурь, ясная и ласковая...".

Охотник безмятежно уснул, "угнездившись" под деревцем, "у которого сучья начинались низко над землей" и могли защитить от дождя, а когда проснулся, увидел шагах в двадцати от себя молодую крестьянскую девушку. Она сидела, "задумчиво потупив голову и уронив обе руки на колени". На ней была клетчатая юбка и "чистая белая рубаха, застегнутая у горла и кистей". Узкая алая повязка, надвинутая почти на самый лоб, "густые белокурые волосы прекрасного пепельного цвета"... "Вся её головка была очень мила; даже немного толстый и круглый нос её не портил. Мне особенно нравилось выражение её лица: так оно было просто и кротко, так грустно и так полно детского недоумения перед собственной грустью".

Она кого-то ждала; встрепенулась, когда что-то хрустнуло в лесу, несколько мгновений прислушивалась, вздохнула. "Веки её покраснели, горько шевельнулись губы, и новая слеза прокатилась из-под густых ресниц, останавливаясь и лучисто сверкая на щеке".

Она долго ждала. Снова что-то зашумело и она встрепенулась. Послышались "решительные, проворные шаги". Ну вот, сейчас он придет, её кумир. Горы книг, тысячи песен об этом... И в 20-м веке та же беда:

"Зачем вы, девочки красивых любите,

Одни страдания от той любви!"

"Она вгляделась, вспыхнула вдруг, радостно и счастливо улыбнулась, хотела было встать и тотчас опять поникла вся, побледнела, смутилась и только тогда подняла трепещущий, почти молящий взгляд на пришедшего человека, когда тот остановился рядом с ней...

Это был, по всем признакам, избалованный камердинер молодого, богатого барина. Его одежда изобличала притязанье на вкус и щегольскую небрежность". "Коротенькое пальто бронзового цвета, вероятно с барского плеча", "розовый галстучек", "бархатный черный картуз с золотым галуном, надвинутый на самые брови. Лицо "свежее" и "нахальное". "Он, видимо, стремился придать своим грубоватым чертам выраженье презрительное и скучающее", щурил глазки и "ломался нестерпимо".

" - А что, - спросил он, присев рядом, но равнодушно глядя куда-то в сторону и зевая, - давно ты здесь?

Давно-с, Виктор Александрыч, - проговорила она, наконец едва слышным голосом.

А!.. я было совсем и позабыл. Притом, вишь, дождик! (Он опять зевнул). Дела пропасть: за всем не усмотришь, а тот ещё бранится. Мы завтра едем...

Завтра? - произнесла девушка и устремила на него испуганный взор.

Завтра... Ну, ну, ну, пожалуйста, - подхватил он поспешно и с досадой, пожалуйста, Акулина, не плачь. Ты знаешь, я этого терпеть не могу...

Ну, не буду, не буду, - торопливо произнесла Акулина, с усилием глотая слезы".

(Его не волновало, предстоит ли им ещё увидеться).

" - Увидимся, увидимся. Не в будущем году - так после. Барин-то, кажется, в Петербург на службу поступать желает, ... а может быть, и за границу уедем.

Вы меня забудете, Виктор Александрыч, - печально промолвила Акулина.

Нет, отчего ж? Я тебя не забуду; только ты будь умна, не дурачься, слушайся отца... А я тебя не забуду - не-ет. (И он спокойно потянулся и опять зевнул).

Не забывайте меня, Виктор Александрыч, - продолжала она умоляющим голосом. - Уж, кажется, я на что вас любила, все, кажется, для вас... Вы говорите, отца мне слушаться, Виктор Александрыч... Да как же мне отца-то слушаться...

А что? (Он произнес это, лежа на спине и подложив руки под голову).

Да как же, Виктор Александрыч, вы сами знаете...

Ты, Акулина, девка неглупая, - заговорил он, наконец: - и потому вздору не говори... Я твоего же добра желаю... Конечно, ты не глупа, не совсем мужичка, так сказать; и твоя мать тоже не всегда мужичкой была. Все же ты без образованья, - стало быть, должна слушаться, когда тебе говорят.

Да страшно, Виктор Александрыч.

И-и, какой вздор, моя любезная: в чем нашла страх! Что это у тебя, - прибавил он, подвинувшись к ней: - цветы?

Цветы, - уныло отвечала Акулина. - Это я полевой рябинки нарвала, - продолжала она, несколько оживившись: - это для телят хорошо. А это вот череда - против золотухи. Вот поглядите-ка какой чудесный цветик; такого чудного цветика я ещё отродясь не видала... А вот это я для вас, - прибавила она, доставая из-под желтой рябинки небольшой пучок голубеньких васильков, перевязанных тоненькой травкой: - хотите? Виктор лениво протянул руку, взял, небрежно понюхал цветы и начал вертеть в пальцах, с задумчивой важностью посматривая вверх. Акулина глядела на него... В её грустном взоре было столько нежной преданности, благоговейной покорности, любви. Она и боялась-то его, и не смела плакать, и прощалась с ним, и любовалась им в последний раз; а он лежал, развалясь, как султан, и с великодушным терпеньем и снисходительностью сносил её обожанье... Акулина была так хороша в это мгновенье: вся душа её доверчиво, страстно раскрывалась перед ним, тянулась и ластилась к нему, а он... он уронил васильки на траву, достал из бокового кармана пальто круглое стеклышко в бронзовой оправе и принялся втискивать его в глаз; но, как он ни старался удержать его нахмуренной бровью, приподнятой щекой и даже носом, - стеклышко все вываливалось и падало ему в руку.

Что это? - спросила, наконец, изумленная Акулина.

Лорнет, - отвечал он с важностью.

Для чего?

А чтоб лучше видеть.

Покажьте-ка.

Виктор поморщился, но дал ей стеклышко.

Не разбей, смотри.

Небось, не разобью. (Она робко поднесла его к глазу). Я ничего не вижу, - невинно проговорила она.

Да ты глаз-то, глаз-то зажмурь, - возразил он голосом недовольного наставника. (Она зажмурила глаз, перед которым держала стеклышко). - Да не тот, не тот, глупая! Другой! - воскликнул Виктор и, не давши ей исправить свою ошибку, отнял у ней лорнет.

Акулина покраснела, чуть-чуть засмеялась и отвернулась.

Видно нам не годится, - промолвила она.

Бедняжка помолчала и глубоко вздохнула.

Ах, Виктор Александрыч, как это будет нам быть без вас! - сказала она вдруг.

Виктор вытер лорнет полой и положил его обратно в карман.

Да, да, - заговорил он, наконец: - тебе сначала будет тяжело, точно. (Он снисходительно потрепал её по плечу; она тихонько достала с своего плеча его руку и робко её поцеловала). Ну, да, да, ты точно девка добрая, - продолжал он самодовольно улыбнувшись: - но что же делать? Ты сама посуди! Нам с барином нельзя же здесь остаться; теперь скоро зима, а в деревне зимой, - ты сама знаешь, - просто скверность. То ли дело в Петербурге! Там просто такие чудеса, каких ты, глупая, и во сне себе представить не можешь. Дома какие, улицы, а обчество, образованье - просто удивленье!.. (Акулина слушала его с пожирающим вниманьем, слегка раскрыв губы, как ребенок). Впрочем, - прибавил он, заворочавшись на земле: - к чему я тебе это все говорю? Ведь ты этого понять не можешь".

В душе крепостного крестьянина, "мужика", при всей его примитивности, дикости была подчас христианская незлобивость, смиренная простота. Лакей же, хотя бы чуточку соприкоснувшийся с барской роскошью, привилегиями, забавами, но в отличие от богатого барина всего этого лишенный; и вдобавок никогда не учившийся, ну хотя бы как его барин: "чему-нибудь и как-нибудь"; такой лакей зачастую развращался. Темный парень, повидав "обчество" и разные "чудеса", Петербургские или ещё и заморские, глядит свысока на прежних "братьев по классу" и ради собственной забавы никого не пощадит.

Но вернемся к Акулине и камердинеру.

" - Отчего же, Виктор Александрович? Я поняла; я все поняла.

Вишь, какая!

Акулина потупилась.

Прежде вы со мной не так говаривали, Виктор Александрыч, - проговорила она, не поднимая глаз.

Прежде?.. прежде! Вишь, ты!.. Прежде! - заметил он, как бы негодуя.

Они оба помолчали.

Однако мне пора идти, - проговорил Виктор и уже оперся было на локоть...

Чего ждать? Ведь уж я простился с тобой.

Подождите, - повторила Акулина... Её губы подергивало, бледные её щеки слабо заалелись...

Виктор Александрыч, - заговорила она, наконец, прерывающимся голосом: - вам грешно... вам грешно, Виктор Александрыч...

Что такое грешно? - спросил он, нахмурив брови...

Грешно, Виктор Александрыч. Хоть бы доброе словечко мне сказали на прощанье; хоть бы словечко мне сказали, горемычной сиротинушке...

Да что я тебе скажу?

Я не знаю; вы это лучше знаете, Виктор Александрыч. Вот вы едете, и хоть бы словечко... Чем я заслужила?

Какая ты странная! Что ж я могу!

Хоть бы словечко.

Ну, зарядила одно и то же, - промолвил он с досадой и встал.

Не сердитесь, Виктор Александрыч, - поспешно прибавила она, едва сдерживая слезы.

Я не сержусь, а только ты глупа... Чего ты хочешь? Ведь я на тебе жениться не могу? Ведь не могу? Ну, так чего же ты хочешь? Чего?..

Я ничего... ничего не хочу, - отвечала она, заикаясь и едва осмеливаясь простирать к нему трепещущие руки: - а так хоть бы словечко на прощанье...

И слезы полились у нее ручьем.

Ну, так и есть, пошла плакать, - хладнокровно промолвил Виктор, надвигая сзади картуз на глаза.

Я ничего не хочу, - продолжала она, всхлипывая и закрыв лицо обеими руками: - но каково же мне теперь в семье, каково же мне? И что же со мной будет, что станется со мной, горемычной? За немилого выдадут сиротиночку... Бедная моя головушка!

А он хоть бы словечко, хоть бы одно... Дескать, Акулина, дескать я...

Внезапные, надрывающие грудь рыданья не дали ей докончить речи - она повалилась лицом на траву и горько, горько заплакала... Все её тело судорожно волновалось... Долго сдержанное горе хлынуло, наконец, потоком. Виктор постоял над ней, постоял, пожал плечами, повернулся и ушел большими шагами.

Прошло несколько мгновений... Она притихла, подняла голову, вскочила, оглянулась и всплеснула руками; хотела было бежать за ним, но ноги у ней подкосились - она упала на колени"...

Я постоял, поднял пучок васильков и вышел из рощи, в поле".

Всего лишена. Кроме юности, милой нетронутой прелести. Да и это принесла в жертву случайному проходимцу. А он тоже, в сущности, всего лишен, ещё и нравственно искалечен. Попугай, доверчиво глазеющий на "обчество", "образованье" и прочее.

А для нее он не только первая любовь, но, быть может, и олицетворение неведомых, далеких "чудес", "каких ты, глупая и во сне себе представить не можешь"; он - из мечты, прекрасной и недоступной.

Это не просто о неразделенной любви, это ещё и о социальной придавленности.

"До вечера оставалось не более получаса, а заря едва-едва зажигалась. Порывистый ветер быстро мчался мне навстречу через желтое, высохшее жнивье; торопливо вздымаясь перед ним, стремились мимо, через дорогу, вдоль опушки, маленькие, покоробленные листья;... сквозь невеселую, хотя свежую улыбку увядающей природы, казалось, прокрадывался унылый страх недалекой зимы".

Рассказ Тургенева «Свидание», краткое содержание которого будет рассмотрено ниже, входит в цикл «Охотничьи записки». Опубликовано в журнале «Современник» в 1850 году.

Экспозиция

С чего все начинается? Охотник остановился в осеннем лесу на отдых.

Он любуется великолепными картинами красочного леса. Сначала наш герой задремал, а когда через короткое время проснулся, то на поляне увидел крестьянскую девушку. Начинаем рассматривать рассказ Тургенева «Свидание».

Завязка сюжета

Она сидела на пеньке и явно кого-то ждала. Милая девушка с пепельными белокурыми волосами была опрятно одета, и ее шею украшали желтые бусы. На коленях у нее лежали цветы, которые она перебирала, и она внимательно прислушивалась к шорохам в лесу. Ресницы девушки были влажны от слез. На ее кротком лице были видны грусть и недоумение. Вдалеке затрещали ветки, потом послышались шаги, и на поляну вышел щеголеватый молодой человек.

Так продолжается краткое содержание «Свидания» Тургенева. По виду мужчины можно сразу определить, что барина. На нем одежда с барского плеча, кривые красные пальцы унизаны золотыми и серебряными перстнями с бирюзой. Девушка с восторгом и лаской вглядывается в него, некрасивого и самовлюбленного. Из дальнейшего разговора выясняется, что они видятся в последний раз. Акулине, так зовут героиню, хочется плакать, но Виктор говорит, что слез он не выносит, и бедняжка, как может, сдерживает их.

Она наклоняет головку к цветам, бережно их перебирает и рассказывает юноше, что значит каждый цветок, и дарит ему букет из васильков. Тот небрежно его роняет и говорит о скорой разлуке: его барин уезжает в Петербург, а затем, возможно, за границу.

Конфликт

Во время этого разговора выясняется разное понимание сложившейся ситуации. Мы излагаем краткое содержание «Свидания» Тургенева. Акулина верила в нежные чувства молодого человека, которых в действительности не было. Напоследок, перед уходом, он даже не вымолвил ни одного доброго слова девушке, как она просила, а только велел ей слушаться отца. Это означает, что ее выдадут замуж против ее воли.

Кульминация

Герои расстаются. Акулина остается одна со своими переживаниями. Этим не исчерпывается краткое содержание «Свидания» Тургенева. Финал остается открытым. Когда появляется охотник, то Акулина в испуге убегает, а он проявляет понимание тех чувств, которые волнуют девушку. Охотник подбирает букетик из васильков и бережно их хранит.

Анализ произведения

Сначала рассмотрим героев. Их всего трое: охотник, Акулина и Виктор.

Автор исподтишка любуется девушкой, которая является центром рассказа. Сначала описана ее внешность с глазами лани и длинными ресницами, тонкой, слегка загорелой кожей, светлыми волосами, схваченными алой лентой. Только слезинки катятся по щеке. При появлении Виктора она радостно встрепенулась, а потом смутилась. Она с трепетом нежно целует руку Виктора и обращается к нему уважительно. А когда узнает о расставании, то не может сдержать своего горя. Акулина пытается сдерживать себя и вымаливает только доброе слово на прощание. Букет, который она собрала, имеет для девушки большое значение, но особенное она придает василькам, которые небрежно, как и ее саму, отверг Виктор. Эти синие цветы стали символом поруганной любви.

Виктор сразу производит на автора нехорошее впечатление. Молодой человек очень некрасив. Глазки у него маленькие, лоб узенький, усики редкие. Он полон самолюбования и довольства собой. С Акулиной Виктор ведет себя безобразно, зевает, показывая, что ему с крестьянкой скучно. Он без конца крутит свои часы и лорнет, которым не умеет пользоваться. В конце концов искреннее горе Акулины его пугает, и он позорно убегает, оставляя девушку одну.

Охотник рассказывает нам о свидании, сочувствуя девушке и презирая циничного лакея, который, возможно, сломал ей жизнь.

Проблемы, затронутые автором, могут быть перенесены и в наши реалии. Слишком часто современные молодые девушки выбирают совсем не достойных мужчин и делают их предметом поклонения, а потом, брошенные, страдают. На этом мы заканчиваем анализ «Свидания» Тургенева.

Иван Сергеевич Тургенев

СВИДАНИЕ

Я сидел в березовой роще осенью, около половины сентября. С самого утра перепадал мелкий дождик, сменяемый по временам теплым солнечным сиянием; была непостоянная погода. Небо то все заволакивалось рыхлыми белыми облаками, то вдруг местами расчищалось на мгновенье, и тогда из-за раздвинутых туч показывалась лазурь, ясная и ласковая, как прекрасный глаз. Я сидел и глядел кругом, и слушал. Листья чуть шумели над моей головой; по одному их шуму можно было узнать, какое тогда стояло время года. То был не веселый, смеющийся трепет весны, не мягкое шушуканье, не долгий говор лета, не робкое и холодное лепетанье поздней осени, а едва слышная, дремотная болтовня. Слабый ветер чуть-чуть тянул по верхушкам. Внутренность рощи, влажной от дождя, беспрестанно изменялась, смотря по тому, светило ли солнце или закрывалось облаком; она то озарялась вся, словно вдруг в ней все улыбнулось: тонкие стволы не слишком частых берез внезапно принимали нежный отблеск белого шелка, лежавшие на земле мелкие листья вдруг пестрели и загорались червонным золотом, а красивые стебли высоких кудрявых папоротников, уже окрашенных в свой осенний цвет, подобный цвету переспелого винограда, так и сквозили, бесконечно путаясь и пересекаясь перед глазами; то вдруг опять все кругом слегка синело: яркие краски мгновенно гасли, березы стояли все белые, без блеску, белые, как только что выпавший снег, до которого еще не коснулся холодно играющий луч зимнего солнца; и украдкой, лукаво, начинал сеяться и шептать по лесу мельчайший дождь. Листва на березах была еще почти вся зелена, хотя заметно побледнела; лишь кое-где стояла одна, молоденькая, вся красная или вся золотая, я надобно было видеть, как она ярко вспыхивала на солнце, когда его лучи внезапно пробивались, скользя и пестрея, сквозь частую сетку тонких веток, только что смытых сверкающим дождем. Ни одной птицы не было слышно: все приютились и замолкли; лишь изредка звенел стальным колокольчиком насмешливый голосок синицы. Прежде чем я остановился в этом березовом леску, я с своей собакой прошел через высокую осиновую рощу. Я, признаюсь, не слишком люблю это дерево - осину - с ее бледно-лиловым стволом и серо-зеленой, металлической листвой, которую она вздымает как можно выше и дрожащим веером раскидывает на воздухе; не люблю я вечное качанье ее круглых неопрятных листьев, неловко прицепленных к длинным стебелькам. Она бывает хороша только в иные летние вечера, когда, возвышаясь отдельно среди низкого кустарника, приходится в упор рдеющим лучам заходящего солнца и блестит и дрожит, с корней до верхушки облитая одинаковым желтым багрянцем, - или когда, в ясный ветреный день, она вся шумно струится и лепечет на синем небе, и каждый лист ее, подхваченный стремленьем, как будто хочет сорваться, слететь и умчаться вдаль. Но вообще я не люблю этого дерева и потому, не остановясь в осиновой роще для отдыха, добрался до березового леска, угнездился под одним деревцом, у которого сучья начинались низко над землей и, следовательно, могли защитить меня от дождя, и, полюбовавшись окрестным видом, заснул тем безмятежным и кротким сном, который знаком одним охотникам.

Не могу сказать, сколько я времени проспал, но когда я открыл глаза - вся внутренность леса была наполнена солнцем и во все направленья, сквозь радостно шумевшую листву, сквозило и как бы искрилось ярко-голубое небо; облака скрылись, разогнанные взыгравшим ветром; погода расчистилась, и в воздухе чувствовалась та особенная, сухая свежесть, которая, наполняя сердце каким-то бодрым ощущеньем, почти всегда предсказывает мирный и ясный вечер после ненастного дня. Я собрался было встать и снова попытать счастья, как вдруг глаза мои остановились на неподвижном человеческом образе. Я вгляделся: то была молодая крестьянская девушка. Она сидела в двадцати шагах от меня, задумчиво потупив голову и уронив обе руки на колени; на одной из них, до половины раскрытой, лежал густой пучок полевых цветов и при каждом ее дыханье тихо скользил на клетчатую юбку. Чистая белая рубаха, застегнутая у горла и кистей, ложилась короткими мягкими складками около ее стана; крупные желтые бусы в два ряда спускались с шеи на грудь. Она была очень недурна собою. Густые белокурые волосы прекрасного пепельного цвета расходились двумя тщательно причесанными полукругами из-под узкой алой повязки, надвинутой почти на самый лоб, белый, как слоновая кость; остальная часть ее лица едва загорела тем золотистым загаром, который принимает одна тонкая кожа. Я не мог видеть ее глаз - она их не поднимала; но я ясно видел ее тонкие, высокие брови, ее длинные ресницы: они была влажны, и на одной из ее щек блистал на солнце высохший след слезы, остановившейся у самых губ, слегка побледневших. Вся ее головка была очень мила; даже немного толстый и круглый нос ее не портил. Мне особенно нравилось выражение ее лица: так оно было просто и кротко, так грустно и так полно детского недоуменья перед собственной грустью. Она, видимо, ждала кого-то; в лесу что-то слабо хрустнуло: она тотчас подняла голову и оглянулась; в прозрачной тени быстро блеснули передо мной ее глаза, большие, светлые и пугливые, как у лани. Несколько мгновений прислушивалась она, не сводя широко раскрытых глаз с места, где раздался слабый звук, вздохнула, повернула тихонько голову, еще ниже наклонилась и принялась медленно перебирать цветы. Веки ее покраснели, горько шевельнулись губы, и новая слеза прокатилась из-под густых ресниц, останавливаясь и лучисто сверкая на щеке. Так прошло довольно много времени; бедная девушка не шевелилась, - лишь изредка тоскливо поводила руками и слушала, все слушала… Снова что-то зашумело по лесу, - она встрепенулась. Шум не переставал, становился явственней, приближался, послышались наконец решительные, проворные шаги. Она выпрямилась и как будто оробела; ее внимательный взор задрожал, зажегся ожиданьем. Сквозь чащу быстро замелькала фигура мужчины. Она вгляделась, вспыхнула вдруг, радостно и счастливо улыбнулась, хотела было встать и тотчас опять поникла вся, побледнела, смутилась - и только тогда подняла трепещущий, почти молящий взгляд на пришедшего человека, когда тот остановился рядом с ней.

Я с любопытством посмотрел на него из своей засады. Признаюсь, он не произвел на меня приятного впечатления. Это был, по всем признакам, избалованный камердинер молодого, богатого барина. Его одежда изобличала притязание на вкус и щегольскую небрежность: на нем было коротенькое пальто бронзового цвета, вероятно, с барского плеча, застегнутое доверху, розовый галстучек с лиловыми кончиками и бархатный черный картуз с золотым галуном, надвинутый на самые брови. Круглые воротнички его белой рубашки немилосердно подпирали ему уши и резали щеки, а накрахмаленные рукавички закрывали всю руку вплоть до красных и кривых пальцев, украшенных серебряными и золотыми кольцами с незабудками из бирюзы. Лицо его, румяное, свежее, нахальное, принадлежало к числу лиц, которые, сколько я мог заметить, почти всегда возмущают мужчин и, к сожалению, очень часто нравятся женщинам. Он, видимо, старался придать своим грубоватым чертам выражение презрительное и скучающее; беспрестанно щурил свои и без того крошечные мелочно-серые глазки, морщился, опускал углы губ, принужденно зевал и с небрежной, хотя не совсем ловкой развязностью то поправлял рукою рыжеватые, ухарски закрученные виски, то щипал желтые волосики, торчавшие на толстой верхней губе, - словом, ломался нестерпимо. Начал он ломаться, как только увидал молодую крестьянку, его ожидавшую; медленно, развалистым шагом подошел он к ней, постоял, передернул плечами, засунул обе руки в карманы пальто и, едва удостоив бедную девушку беглым и равнодушным взглядом, опустился на землю.

А что, - начал он, продолжая глядеть куда-то в сторону, качая ногою и зевая, - давно ты здесь?

Девушка не могла тотчас ему отвечать.

Давно-с, Виктор Александрыч, - проговорила она наконец едва слышным голосом.

А! (Он снял картуз, величественно провел рукою по густым, туго завитым волосам, начинавшимся почти у самых бровей, и, с достоинством посмотрев кругом, бережно прикрыл опять свою драгоценную голову.) А я было совсем и позабыл. Притом, вишь, дождик! (Он опять зевнул.) Дела пропасть: за всем не усмотришь, а тот еще бранится. Мы завтра едем…